Оммаж духовному дому отца Шагала № 01 из мрамора

Описание

Художественное панно из камня «Оммаж духовному дому отца Шагала»

№ 01

На представленном панно изображена витебская синагога, в которую ходили Марк Захарович Шагал и его отец. Полуразрушенное здание едва ли дышит, кажется, если с тяжестью взглянешь на него, оно непременно рухнет. Выбранный камень для синагоги светло-коричневый травертин, в некоторых местах с отдаленной грустью выцветший, а во многих — треснувший. Цвет, что давно выцвел, заставляет чувствовать опустошенность, позабытую грусть и тоску по духовному дому отца.

Глядя на произведение в целом можно ощутить двоякое чувство: на переднем фоне все так легко, в светло-бежевых оттенках, как в далеком детстве и в объемные проемы окон можно даже подглядеть как горят свечи рядом с торой, как заходят в Обитель взрослые и дети. На заднем фоне панно выходит тяжелое небо, как будто окутанное паутиной прошлого времени, что заставляет задуматься о старых ранах. Шагал будто с грустью, но и с толикой радости, вспоминает об отце, о детстве, юности, о далекой, но такой близкой малой родине – о Витебске.

Отец Марка часто водил сына в эту синагогу, чтобы учиться думать, жить, но в первую очередь –молиться. С пяти лет мальчик посещал школу, где обучался молитвам и Закону Божью. Учеба, что началась в тринадцать лет, не приносила будущему гению особо удовольствия: Марк тогда был заикой. Несмотря на стремление рисовать, родители не поддерживали его затею, отец – в особенности, потому как у евреев очень развиты музыкальные способности, тяга к наукам, но не к живописи. Но несмотря на разногласия, тот дал сыну деньги на обучения, пусть и бросил в окно, заставив сына собирать их с улицы. И здесь можно провести параллель. Кажется, что благодаря такому эмоционально обидному поступку для обеих сторон духовный дом отца Шагала и не рухнул, не превратился в прах, ведь отец, в меру своего понимания, поддержал неуверенные начинания молодого гения.

Витебск стал для будущего художника и первым другом, и первой любовью, и первым учителем. Вспоминая свою малую родину в своих картинах, Шагал всегда отправлялся мыслями к проведенному в синагоге детству, к родителям, к отцу, который так бережно и надежно держал его за руку.

На переднем плане, рядом с синонимом его детства – Витебской синагогой, стоит уже взрослый художник со своей первой любовью, одна мысль о которой заставляет его парить. Однако эта любовь не только к женщине, она идет в прекрасном тандеме с любовью к родному и такому далекому Витебску. Этот город навсегда остался для художника утерянной малой родиной, о которой он всю жизнь мечтал, но куда так и не смог вернуться. Воспоминания об отце, о Витебской синагоге – все это давало ему силу, вдохновение, с помощью которого Марк мог рисовать свои чудные картины. Его родная синагога — это точка отсчета, которая навсегда осталась в его сердце, куда молодой гений часто возвращался в своих грезах и так будет всегда, ведь это его частичка сердца.

В руках молодого художника – синица, что символизирует необычное чудо, случившееся с мальчонкой евреем в мире живописи, а высоко в небе белая голубка несет золотую оливковую веточку как надежду – ведь сколько раз духовный дом его отца не рухнет, художник снова восстановит его по кирпичикам и с невероятной точностью нарисует в своей памяти самыми яркими и согревающими красками.